1
Жизнь – без начала и конца.
Нас всех подстерегает случай.
Над нами – сумрак неминучий
Иль ясность Божьего Лица.
Но ты, художник, твердо веруй
В начала и концы. Ты – знай,
Где стерегут нас Ад и Рай.
Тебе дано бесстрастной мерой
Измерить все, что видишь ты.
Твой взгляд – да будет тверд и ясен.
Сотри случайные черты,
И ты увидишь: мир прекрасен.
Познай, где свет, поймешь, где тьма.
Пускай же все пройдет неспешно,
Что в мире свято, что в нем грешно,
Сквозь жар души, сквозь хлад ума.
Так Зигфрид правит меч над горном:
То в красный уголь обратит,
То быстро в воду погрузит,
И зашипит, и станет черным
Любимцу вверенный клинок…
Удар, – булат сверкает верный,
И карлик, жалкий, лицемерный,
В смятеньи падает у ног!
2
Кто меч скует? – Не знавший страха.
А я – беспомощен и слаб –
Как все, как вы, – лишь умный раб,
Тяжелого созданье праха,
И мир – он страшен для меня:
Герой уж не разит свободно,
Его рука – в руке народной,
Стоит над миром столб огня,
И в каждом сердце, в мысли каждой –
Свой произвол и свой закон…
Над всей Европою – дракон,
Разинув пасть, томится жаждой…
Кто нанесет ему удар? –
Не ведаем: над нашим станом,
Как встарь, повита даль туманом,
И пахнет гарью. Там – пожар.
3
Но песня – песнью все пребудет;
В толпе – все кто-нибудь поет.
Вот голову его на блюде
Царю плясунья подает;
Там – он на эшафоте черном
Слагает голову свою;
Здесь – именем клеймят позорным
Его стихи… И я пою,
Но не за вами – суд последний,
Не вам замкнуть мои уста!
Пусть церковь темная пуста,
Пусть пастырь спит; я до обедни
Пройду росистую межу,
Ключ ржавый поверну в затворе
И в алом от зари притворе
Свою обедню отслужу.
4
Ты, поразившая Денницу,
Благослови на здешний путь!
Позволь хоть малую страницу
Из книги жизни повернуть.
Дай мне неспешно и нелживо
Поведать пред Лицом Твоим
О том, что мы в себе таим,
О том, что в здешнем мире живо,
О том, как зреет гнев в сердцах,
И с гневом – юность и свобода,
Как в каждом дышит дух народа,
Сыны отражены в отцах:
Коротенький обрывок рода –
Два-три звена, – и уж видны
Заветы темной старины:
Созрела новая порода –
Угль превращается в алмаз.
Он, под киркой трудолюбивой,
Восстав из недр неторопливо,
Предстанет – миру напоказ!
Так бей, не знай отдохновенья,
Пусть жила жизни глубока:
Алмаз горит издалека, –
Дроби, мой гневный ямб, каменья!
1911
